Наиболее чувствительно коронакризис ударил по нефтяной отрасли. Как отмечали в апрельском обзоре влияния COVID-19 на топливно-энергетический комплекс аналитики Центра энергетики Московской школы управления «Сколково», «разворачивается наиболее глубокий кризис за всю историю мировой нефтяной промышленности». К концу года цена на нефть пошла в рост, но с начала 2020-го к ноябрю корзина ОПЕК подешевела на $23,34 по сравнению с аналогичным периодом 2019 года и в среднем составила $40,57 за баррель, таковы данные ноябрьского отчета картеля. Пауза в мировой экономике в связи с пандемией, как следствие — падение спроса на топливо, срыв в марте сделки между ОПЕК и независимыми экспортерами нефти о дополнительном снижении добычи, новости о заполнении нефтехранилища в Оклахоме — такой набор стресс-факторов лег в основу причин кризиса отрасли.
Большая часть глобального спроса на нефтепродукты приходится на транспорт, между тем во время распространения пандемии в странах ЕС отмена авиарейсов достигала 90%, объем пассажирских перевозок легковым автотранспортом сократился на 60–90%, общественным — на 50%, таковы данные Еврокомиссии.
По прогнозам Международного транспортного форума ОЭСР, транспортные перевозки по итогам года снизятся на 36% по сравнению с докризисным. В странах АСЕАН, Центральной Азии, России и Индии сокращение может быть более чем двукратным, в Китае — до 25%, в Европе и США — на уровне 40%.
В целом по итогам 2020 года снижение спроса на нефть ожидается примерно в 10 млн барр. в сутки и около 3–4 млн барр. в сутки в 2021 году по отношению к уровню спроса 2019 года, говорит Екатерина Грушевенко, эксперт Центра энергетики в «Сколково».
Горизонты роста
Низкие цены на нефть могли бы оказать поддержку развивающимся странам — импортерам энергоресурсов. Но в большинстве из них в той или иной степени сохранялись карантинные ограничения. Исключением стал Китай, который довольно быстро взял под контроль эпидемию и начал восстанавливаться после кризиса уже в первом полугодии, отмечает директор Центра экономического прогнозирования Дмитрий Пигарев. Потребление нефти в Китае в третьем квартале этого года восстановилось до уровня аналогичного периода 2019-го. Уже в марте страна активно начала заполнять хранилища, пользуясь низкими ценами.
В Китае в частности и в Азии в целом наблюдается самое быстрое восстановление спроса, отмечает Екатерина Грушевенко. В Индии дорожная активность к октябрю тоже вернулась к отметке более 95% от уровня прошлого года.
Экономики развитых стран переживают новую волну карантинных ограничений, поэтому для них фактором восстановления будет служить динамика роста заболеваемости, полагают эксперты. В США и Европе в 2020 году падение спроса на нефтепродукты по итогам года составит около 13–14% относительно 2019 года, прогнозируют в Центре энергетики «Сколково».
Для российской экономики восстановление цен на нефть — благоприятный фактор, но серьезного укрепления национальной валюты ожидать не стоит, полагает Дмитрий Пигарев, поскольку по мере восстановления экономической активности будет расти и объем импорта.
Без СО₂
Полноценное восстановление мирового спроса на нефть начнется уже в 2021 году, полагают аналитики Газпромбанка. Но это при условии, что заболеваемость пойдет на спад и страны начнут ослаблять карантинные ограничения. Директор департамента консалтинга «Делойт, СНГ» Павел Евтеев сомневается, что рынки США, Европы и Индии смогут выйти на докризисный уровень потребления в 2021 году. По его оценкам, спрос сможет превысить «доковидный» уровень через два-три года. Но далее, в среднесрочной перспективе, с учетом растущего мирового тренда на декарбонизацию (то есть усиления политики по снижению выбросов углекислого газа) и устойчивое развитие вполне вероятна стагнация спроса на нефть, считает Павел Евтеев: «При этом снижающийся спрос на одни сегменты может быть частично компенсирован ростом на продукты других — например, нефтехимии».
Сейчас нефть растет в основном по двум причинам — на новостях о вакцине и сделке ОПЕК с независимыми экспортерами. После того как в ноябре американская компания Moderna заявила, что, по предварительным данным, эффективность ее вакцины на завершающем этапе клинических испытаний составила 94,5%, котировки январских фьючерсов подошли к $44 за баррель нефти марки Brent. А в декабре ОПЕК и другие нефтедобывающие страны после трудных переговоров согласовали увеличение добычи нефти начиная с января 2021 года. Они договорились о повышении добычи на 500 тыс. барр. в сутки, но не на 2 млн барр., как планировалось раньше. После этого баррель Brent подорожал уже до $48 и более.
Стратегически ситуация в секторе будет зависеть от скорости перехода на альтернативные источники энергии. А также от того, как быстро нефтяные компании адаптируются к новым условиям. Речь прежде всего о декарбонизации собственного бизнеса, то есть снижении объемов выбросов углекислого газа, говорит Екатерина Грушевенко: «У «зеленой» нефти больше шансов быть проданной на рынках, где будет вводиться жесткое экологическое регулирование, в частности на рынке Европы — одном из целевых для России».
Глава Международного энергетического агентства (МЭА) Фатих Бироль еще в начале пандемии призвал государства использовать сложившуюся во время коронакризиса ситуацию, чтобы направить господдержку в первую очередь на низкоуглеродные технологии — до 70% инвестиций в мировую энергетику зависят от государственной политики. А принятая в текущем году так называемая водородная стратегия ЕС нацеливает экономику на полную декарбонизацию за счет отказа от ископаемого горючего. Все больше игроков отрасли планируют значительные инвестиции в производство более экологичного топлива, пишет РБК.
Еврокомиссия уже рассматривает возможность введения пограничного углеродного сбора. Это один из ряда механизмов в рамках европейского «зеленого курса», напоминают в консалтинговой компании BCG.
Сейчас во всем мире возможности нефтяной промышленности ограничиваются сокращением финансовых ресурсов, отмечают в МЭА. Падение спроса и цен на нефть отражается на снижении инвестиций в отрасли, подтверждает Дмитрий Пигарев. По его словам, по итогам 2020 года инвестиции сократятся на 30% как в добыче, так и в переработке нефти. Но при этом не нужно забывать, что, как полагают в BCG, углеродный сбор может быть введен уже в конце 2021 — начале 2022 года.
До этого времени необходимо выстроить стратегию развития отрасли с учетом новых условий и сделать первые шаги по ее внедрению на уровне государства и компаний-экспортеров, приводят в BCG слова партнера и управляющего директора московского офиса Константина Полунина, заявившего, что «компаниям следует начать измерять свой углеродный след, отслеживать стоимость углеродных выбросов и их влияние на общие затраты». Крайне важно, по его словам, обеспечить диалог с ЕС, перестройку внутреннего регулирования и поддержку стратегических углеродных отраслей.
Глубина падения
В апреле падение спроса на нефтепродукты в среднем по миру составило 30%, а по итогам года ожидается снижение почти на 10%, то есть на 9,3 млн барр. в сутки, по оценке Международного энергетического агентства.
Розничная продажа топлива в Италии в марте упала на 85%, ссылаются на Bloomberg аналитики Центра энергетики «Сколково». В Испании спрос на нефтепродукты в этот же период сократился на 23%, потребление бензина, дизельного топлива и керосина — на 35,5, 26,5 и 42,5% соответственно.
Тотальный локдаун в Индии, третьей стране мира по объему потребления нефти после США и Китая, привел к снижению спроса на нее за время пандемии на 70%.
