Поднять рентабельность концерна можно за счет сокращения его штата, а не налогов.
Одним из ответов Минфина на падение цен на нефть стало повышение налоговой нагрузки на газовую отрасль. Чтобы привлечь в бюджет дополнительные 100 млрд руб., с 2016 г. в формулу расчета НДПИ на газ был введен коэффициент, характеризующий доходность экспорта добытого сырья, монопольным правом на который обладает «Газпром». Первоначально планировалось, что в 2017 г. этот коэффициент будет изъят, однако срок его действия был продлен и на нынешний год.
Правительство далеко не впервые использует кризис для усиления фискального пресса на «Газпром» — точно так же оно поступило после кризиса времен «Великой рецессии»: в 2011 г. ставка НДПИ на газ увеличилась со 147 до 237 руб. за тыс. куб. м. До этого она не менялась на протяжении пяти лет, несмотря на скромный для газовиков уровень: так, в 2006 г. НДПИ на нефть в пересчете на тонну нефтяного эквивалента составлял 2100 руб., а на газ – 160 руб. Как следствие, в том же 2006 г. сборы по НДПИ с нефтяной отрасли составили 986,5 млрд руб., тогда как с газовой – лишь 97 млрд руб. (здесь и далее – данные Минфина). В 2011 г., несмотря на повышение ставки, этот разрыв оказался еще более сильным — 1,85 трлн руб. против 136 млрд руб.
С 2012 г. Минфин стал дифференцировать уровень НДПИ для «Газпрома» и независимых производителей, а с 2014 г. начал использовать для его расчета специальную формулу, в которой базовая ставка (35 руб. за тыс. куб. м) умножалась на шесть переменных, включая среднюю цену на газ в России и за рубежом. В результате к 2015 г. ставка НДПИ для «Газпрома» увеличилась до 788 руб. за тыс. куб. м, а для остальных участников отрасли – до 552 руб. за тыс. куб. м. Такую разницу в «Газпроме» считают несправедливой, учитывая снижающуюся рентабельность поставок на внутреннем и внешнем рынках: за первые 9 месяцев 2016 г. прибыль компании от продаж сократилась почти в дважды в сравнении с аналогичным периодом 2015 г. (567,8 млрд руб. против 1,04 трлн руб., согласно данным отчетности по МСФО).
«Газпром», среди прочего, страдает от падающих цен на газ в Европе и ухода российских промышленных потребителей к независимым производителям, у которых они закупают сырье по нерегулируемым ценам: за тот же период средняя цена поставок в дальнее зарубежье снизилась с $252,1 до $175,9 за тыс. куб. м, а объем продаж в России – со 150,6 млрд до 139,7 млрд куб. м. В этих условиях дальнейший рост НДПИ может оказаться для «Газпрома» действительно чувствительным. Однако нельзя забывать, что у монополии есть большие возможности для снижения издержек: за 2000-2015 гг. численность штата «Газпрома» увеличилась в полтора раза – с 306 тыс. до 462 тыс. человек (данные компании), при том что добыча снизилась на 20% (523,2 млрд против 418,5 млрд куб. м).
В сокращении этих издержек и лежит путь к повышению рентабельности «Газпрома», а вовсе не в снижении налоговой нагрузки, как того требует руководство компании. Вот почему повышение НДПИ на газ является абсолютно обоснованным. Разница же в ставке для «Газпрома» и независимых производителей должна будет сохраняться до тех пор, пока у концерна будет оставаться единоличное право на экспорт. Снижение НДПИ – это та приманка, в обмен на которую, возможно, в будущем регуляторам удастся продавить идею либерализации газового экспорта. До тех пор, пока такая либерализация не произойдет, «Газпром» должен будет нести повышенное фискальное бремя, пишет forbes.
