Особая область – химия одноуглеродных молекул, имеется в виду CO, CO2, метанол, муравьиная кислота, формальдегид. Она тесно связана и с газохимией, и с нефтехимией, и с углехимией, обладая огромными возможностями использования одноуглеродных молекул для построения сложнейших органических молекул, производства ценных химических продуктов.
«Все это в какой-то степени определяет сферу приложения моих сил», – сказал в интервью корреспонденту rcc.ru член-корреспондент Российской Академии наук, профессор Альберт Львович Лапидус, возглавивший несколько лет назад в Российском университете нефти и газа им. Губкина кафедру газохимии – первую, и пока единственную, подобную структуру высшей школы в мире.
rcc.ru: Мы знаем, что Ваша деятельность весьма многогранна и далеко не ограничивается научной работой. Каковы Ваши приоритеты сегодня?
А.Л. Лапидус: В Российской Академии наук я возглавляю лабораторию каталитических реакций оксидов углерода, хотя на самом деле лаборатория занимается более широким кругом реакций. Я являюсь также главным редактором журнала Академии наук «Химия твердого топлива». Это журнал, который в основном освещает проблему углехимии – химической переработки угля. Кроме этого я являюсь председателем секции экспертного совета Высшей аттестационной комиссии Российской Федерации, которая рассматривает вопросы присуждения ученых степеней и званий. Я состою также членом нескольких научных и диссертационных советов.
Два с половиной года назад мне предложили организовать кафедру газохимии в Российском университете нефти и газа. Насколько мне известно, это первая, и пока что единственная такого рода кафедра в мире.
rcc.ru: Что Вас в этом привлекло?
А.Л. Лапидус: Дело в том, что ресурсы углеродного сырья определяют пути их переработки. К примеру, с середины 19 века уголь стали рассматривать не только как топливо, но и как источник разнообразных химических соединений, имеется в виду как сам уголь, так и продукты его переработки. Оставаясь основным видом сырья для химической промышленности до середины 20 века, он дал начало такому важному направлению как углехимия. Вернее, сначала возникла наука «Химия угля», изучавшая его строение, структуру, составные части, вслед за которой появилась углехимия – переработка угля в химические продукты. Аналогичные этапы в своем развитии прошла и нефтехимия, оформившаяся в самостоятельное направление в период второй мировой войны.
В последние годы пристальное внимание привлекает к себе газ. Стоимость продуктов, получаемых на основе природного газа, на порядки превосходит стоимость самого газа. Перспективы использования природного газа в качестве химического сырья огромны, учитывая возрастающие объемы его добычи. Это и побудило нас организовать специальную кафедру в рамках Университета нефти и газа – кафедру газохимии, что должно способствовать выделению этой области знаний в самостоятельное направление. Мои интересы сейчас существенным образом лежат именно в этой области.
rcc.ru: В какой степени Ваши сегодняшние пристрастия связаны с переменами, произошедшими в химической отрасли страны за последние годы?
А.Л. Лапидус: Безусловно, новые задачи возникли в связи с общим подъемом в отрасли. Расширение сети газоперерабатывающих предприятий, включение в газовую отрасль целого ряда химических производств требует подготовки квалифицированных специалистов этой отрасли. Это первая причина. Вторая причина заключается в осознание необходимости сфокусировать внимание научных работников на проблемах переработки природного газа с получением химических продуктов.
rcc.ru: Одни и те же продукты можно синтезировать как из нефти, так и из угля или природного газа. Существует ли принципиальная разница в технологиях синтеза химических соединений в зависимости от источников сырья?
А.Л. Лапидус: Да, разница есть. Вот, к примеру, этилен, его получают сегодня пиролизом прямогонного бензина и это, конечно, нефтехимический процесс. Однако этилен можно получать в процессе окислительной димеризации метана или прямым, или окислительным дегидрированием этана. Ресурсы этана в природном газе довольно велики, но он чаще всего просто сжигается, что, кстати, ухудшает условия сгорания метана. Гораздо больше этана в попутном газе. В целом ряде случаев получение химических продуктов из газа идет несколько по-другому, чем в нефтехимии.
rcc.ru: Что Вы можете сказать о связи науки с производством? Достаточно ли внимания уделяют промышленные компании развитию научных разработок для собственных производств?
А.Л. Лапидус: К сожалению, наши нефтяные компании очень медленно, а чаще всего, никак не развивают научные направления, в отличие от западных фирм, вкладывающих весьма солидные деньги в университеты и в собственные исследовательские центры. Так поступают Shell, Exxon, Amoсo, имеющие разработки как фундаментального, так и прикладного характера. Мы же проводим политику бедной и не очень прогрессивной страны. А ведь развивая науку и производство, мы сможем создавать новые рабочие места, новые научные направления, новые технологии. Совсем не обязательно все у кого-то закупать.
rcc.ru: Существует мнение, что технологическая отсталость России, невозможность апробации новых научных разработок на промышленных установках делает вложения в научную сферу нерентабельными, поскольку промышленности в первую очередь нужен практический результат. Согласны ли Вы с такой точкой зрения?
А.Л. Лапидус: Все возможно, нужно лишь немного денег. Денег, которые уходят из нефтяных компаний неизвестно куда. Если бы они хотя бы часть из них оставляли на развитие технологий, ситуация могла бы очень скоро измениться к лучшему. Отрадно, что приходит, наконец, понимание того, что без развития науки ничего не получится. Технологии останутся на обочине, скоро даже на продаже нефти и нефтепродуктов Россия не сможет конкурировать с мировыми гигантами. Что же касается интеллектуального уровня нашей страны, нашего народа, он, поверьте, нисколько не ниже, чем у тех же американцев или французов, хотя наши отраслевые институты совершенно бездействуют, а в Академии наук бюджетное финансирование составляет всего 40-50%. Что касается российских вузов, к большому сожалению, они, в отличие от западных высших школ, пока еще не вышли на тот уровень научных разработок, который бы позволил рассматривать их как основное звено фундаментальной и прикладной науки.
rcc.ru: Каковы Ваши прогнозы на ближайшую перспективу?
А.Л. Лапидус: Я бы не взял на себя смелость делать какие-то прогнозы. Могу сказать одно – я с грустью наблюдаю образование различных фондов, институтов, каких-то комитетов, ассоциаций, вижу здесь только огромное количество бюрократических организаций, работающих, в общем-то, только на себя. Я думаю, если крупные компании, во-первых, действительно создадут научные центры и, во-вторых, будут давать больше денег на образование, это действительно принесет реальные плоды. Но надо исходить из того, что если из 10 научных разработок внедряется хотя бы одна, это очень хороший результат.
