С 4 июля по 4 октября «Сургутнефтегаз» подал к реестродержателю «Сургутинвестнефть» четыре иска в Арбитражный суд Ханты-Мансийского автономного округа – по данным сайта суда, компания требует признать 133 375 обыкновенных и 25 313 привилегированных ее акций бесхозяйным имуществом и передать их ей. По первому иску на 19 100 обыкновенных акций на 700 000 руб. 22 июля суд признал правоту «Сургутнефтегаза», а 11 октября компания признала их своей собственностью. По делу об изъятии акций у недействующих ТОО «Воля ltd» и ОАО «Инвестиционно-финансовая компания «Логрус» решения еще нет.
Если суд станет на сторону компании, она в общей сложности получит 0,0003% капитала стоимостью 5,8 млн руб. (по данным Мосбиржи на закрытие в пятницу).
В решении Арбитражного суда ХМАО по первому иску указывается, что АСБ-банк, которому принадлежали акции «Сургутнефтегаза», прекратил деятельность в мае 2010 г. в связи с ликвидацией. Почему при ликвидации банка эти акции не были переданы в конкурсную массу, не известно. «Вероятно, конкурсный управляющий про акции не знал», – предполагает партнер адвокатского бюро КИАП Антон Самохвалов. «Обычно акции реализуются при банкротстве акционера или в течение пяти лет после его ликвидации», – говорит партнер BMS Law Firm Денис Фролов.
Акционер обязан участвовать в принятии корпоративных решений, без акционера или при наличии в реестре акционеров мертвых душ управление обществом невозможно, пишет судья Арбитражного суда ХМАО Игорь Неугодников. Именно по этой логике суд предписал признать право собственности публичного акционерного общества «Сургутнефтегаз» на акции компании. В марте «Сургутнефтегаз» добился в суде ХМАО передачи ему 500 000 бесхозяйных акций от ликвидированного ЗАО «Финансовая компания «Интерфин».
По закону все бесхозяйное имущество должно обращаться в доход государства, напоминает партнер «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» Дмитрий Степанов. Если такая практика станет постоянной, то обращены в пользу компаний могут быть все акции безнаследных собственников, обанкротившихся юридических лиц, а также бумаги «молчащих» акционеров, которые получают дивиденды, но не участвуют в собраниях акционеров, продолжает Степанов. В действующем законодательстве у акционеров нет обязанности участвовать в собраниях.
«Подобная практика всегда вызывает опасения, когда применяется к физическому лицу, так как оно по каким-то своим причинам долгие годы может не выходить на связь. Но в данном случае речь идет о юрлице, которое ликвидировано почти 10 лет назад. Думаю, что в этом случае решение вполне взвешенное и обоснованное», – считает директор по корпоративному управлению Prosperity Capital Management Денис Спирин.
Проблема мертвых душ распространена, признает Самохвалов. Есть они и у «Северстали», признает ее представитель: «Но совсем мало. В пользу компании акции таких акционеров мы не обращаем, зачастую они спустя какое-то время появляются. Случается, что это родственники умерших акционеров, которые вступают в права наследства иногда спустя несколько лет». У ВТБ проблемы бесхозяйных акций нет, говорит представитель банка: «В соответствии с действующим законодательством реестр акционеров обновляется на регулярной основе».
В 2016 г. проблемой мертвых душ озаботился ЦБ. Он предложил поправки в закон об акционерных обществах, по которым все бумаги акционеров, информации о которых нет или ее недостаточно, следует передавать в доверительное управление фонду по защите прав вкладчиков и акционеров. Продать акции фонд не смог бы, этим ЦБ хотел дать время мертвым душам, чтобы восстановить свои права. В случае если такого не происходило, то акции отдавались бы компании или государству, если компания ему принадлежит. Но вопрос так и подвис в воздухе, поправки не прошли, напоминает Степанов.
Ситуация с акциями «Сургутнефтегаза» патовая, считает Самохвалов. «Несмотря на то что признание акций бесхозяйными – смелый ход, такое решение возможно, – полагает он. – Есть только вопрос ко второй части решения: почему владельцем признан сам «Сургутнефтегаз»?» Самохвалов предполагает, что по трем оставшимся делам решение может быть аналогичным.
Позиция суда, которая встречается в этом решении, больше нигде не использовалась, говорит Фролов, очевидного и правильного варианта выхода из подобной ситуации нет, нужно либо законодательно прописывать методы работы с такой проблемой, либо ждать разъяснений Верховного суда.
Представитель «Сургутнефтегаза» не ответил на вопросы «Ведомостей».
