Глобальный переход к зеленой энергетике пойдет совсем не так, как планировалось. Для России обеспечение надежного энергоснабжения традиционно является более высоким приоритетом, чем экологические цели. Поэтому Россия и другие развивающиеся страны будут отставать от Европы и США по снижению парниковой эмиссии в энергетике, прогнозируют в рейтинговом агентстве Standard & Poor’s (S&P). Затраты на энергопереход российские чиновники оценивают суммами до 1 трлн долл. Однако отказ от энергоперехода будет обходиться в 400 млрд долл. в год, предполагают эксперты. Пока российское правительство предложило Китаю начать новые угольные разработки на территории РФ.
Эксперты S&P пытались разобраться с российскими планами снижения парниковой эмиссии и поглощения углекислого газа российскими лесами на своей конференции в четверг.
Россия намерена снизить выбросы парниковых газов к 2050 году на 14% от текущего уровня (до 1830 т в СO2-эквиваленте). А с учетом поглощения парниковых газов российскими экосистемами нетто-эмиссия может сократиться на 60%, рассказывал директор ИНП РАН Александр Широв. Но излишняя надежда РФ на поглощающие способности лесов беспокоит экономистов S&P. При этом сами способы снижения выбросов в официальных российских документах отображены пока весьма обобщенно, считают они.
Однако некоторые эксперты считают, что климатическая роль российских лесов скорее недооценена. Поглощающие способности российских лесов могут оказаться даже выше, чем предполагалось ранее, подсчитали в компании Boston Consulting Group (BCG). Оценка поглощающей способности лесов РФ может вырасти с 0,6 млрд до 2,2 млрд т углеродного эквивалента в год. Ценность зеленых насаждений в этом случае увеличится с 4–17 трлн долл. до 9–57 трлн долл., считают аналитики.
В BCG признают, что более 80% данных о состоянии лесов в РФ недостоверны. В Минприроды РФ утверждают, что общий запас древесины в стране на треть выше текущей официальной оценки. Недостоверность данных связана не только с нехваткой спутниковых данных и некачественными методами учета, но и с тем, что до 70 млн га лесов формально входит в состав сельхозземель. При этом на долю РФ приходится около 20% мировых лесных запасов, что потенциально делает страну одним из лидеров в международной климатической повестке, рассказывают эксперты.
Не меньше неопределенности и в планах сокращения парниковой эмиссии и их финансовом обеспечении. При этом на первое место выходит проблема выбросов метана как более опасного парникового газа, чем СО2. Россия занимает первое место по выбросам метана в атмосферу. На нашу страну приходится около 20% мировой эмиссии метана, или около 15 млн т в год. Для сравнения: США выбрасывают 12 млн т, Иран – 6 млн т метана (данные S&P).
Спецпредставитель президента РФ по климату Руслан Эдельгериев заявил, что Федеральную научно-техническую программу (ФНТП) по климату и экологическому развитию до 2030 года могут принять до конца года. Финансирование этой программы может составить почти 34 млрд руб., и источник финансирования уже определен. По словам Эдельгериева, Россия может присоединиться как наблюдатель к глобальной инициативе США и Евросоюза по снижению выбросов метана на 30% к 2030 году. Китай также пока отказывается подписывать глобальную инициативу по метану.
Преимуществами РФ для организации энергоперехода эксперты считают относительную стабильность российского рынка электроэнергии, который менее волатилен, чем европейский. Другое российское преимущество – это высокая доля атомной энергетики и низкая стоимость строительства АЭС. Установленная мощность АЭС в России оценивается в 30 тыс. МВт. Для сравнения: в США – свыше 90 тыс. МВт, в Китае – около 50 тыс. МВт.
Из заявлений российских чиновников можно сделать вывод, что форсированного энергоперехода к углеродной нейтральности пока не планируется. Так, глава Минэнерго Николай Шульгинов отметил, что газ – это «ключевое условие энергобезопасности, позволяющее осуществить энергопереход». Он также заверил, что Россия продолжит осуществлять «надежные поставки газа на мировые рынки».
Энергопереход в мире будет происходить медленно, спрос на российский уголь может сохраниться на десятилетия, надеется и первый вице-премьер РФ Андрей Белоусов. «Изменения в мире будут происходить достаточно медленно. Спрос на углеводороды, и в том числе на твердое топливо, в Юго-Восточной Азии, в Китае сохранится еще на годы, если не на десятилетия. Просто в силу того, что и электрогенерация, и теплогенерация в том же Китае – она основана на угле», – сказал чиновник.
Между тем, по данным агентства Bloomberg, в России совсем не ожидали заключения сделки между США и КНР по сокращению использования угля. Ведь именно для удовлетворения растущего китайского спроса РФ планировала наращивать его добычу. «Сделка, заключенная в Глазго, будет означать, что потребление там может начать снижаться после 2025 года», – предполагает Bloomberg.
Россия является третьим по величине экспортером угля в мире после Австралии и Индонезии. Текущая стратегия РФ предусматривает увеличение добычи до 700 млн т в год в 2035 году по сравнению с примерно 400 млн т в 2020 году. Россия тратит более 10 млрд долл. на модернизацию железных дорог, что позволит нарастить экспорт угля в Азию.
Вице-премьер Александр Новак сообщил, что Россия и Китай прорабатывают совместное освоение угольных месторождений на территории РФ.
Для России главные риски глобального зеленого энергоперехода связаны с потерей рынков сбыта ископаемых энергоресурсов, значительным сокращением экспортных доходов и выходом международных инвесторов из активов в этих отраслях, подчеркивают эксперты «НГ». «Отказ от реальных действий по экологической модернизации производств и развития зеленых альтернатив текущему сырьевому экспорту и попытки просто пересчитать объемы поглощения углерода лесами – это опасный сценарий для России», – отмечает директор Центра экономики окружающей среды и природных ресурсов Высшей школы экономики Георгий Сафонов.
Эксперт подчеркивает, что во многих странах энергопереход – уже реальность. «Выработка электроэнергии на основе возобновляемых источников энергии в Германии с 2019 года превосходит генерацию на угле и газе, несмотря на аргументы энергетических скептиков. Об отказе от угля уже в этом десятилетии заявили десятки стран мира. Потребление нефти в транспортном секторе тоже под угрозой при расширении парка электро- и водородомобилей. Российские инвестиции в уголь – закапывание денег в бесперспективные активы, которые в скором времени станут невостребованными», – подчеркивает он.
Расчеты показывают, что затраты на глубокую декарбонизацию экономики (снижение выбросов углерода на 80–90%) могут достигать 1% ВВП в год (около 10–15 млрд долл.), продолжает Сафонов. «Отказ от зеленого перехода, наоборот, ставит под угрозу потерю экспортных доходов на 300–400 млрд долл. США в год, а также потерю конкурентоспособности отечественной продукции, особенно при появлении высокой цены на выбросы углерода», – сообщает экономист.
Если говорить про энергопереход, который должен помочь в достижении целей Парижского соглашения, то пока он не происходит, продолжает проектный директор «Гринпис Россия» Владимир Чупров. Как минимум в части открытия и разработки новых месторождений угля, нефти и газа. По мнению эксперта, бездействие РФ в условиях глобального энергоперехода чревато потерей экспортных рынков ископаемого топлива и потерями ВВП в результате изменения климата (1–2% ВВП).
