На третий день своего рода «металлического марафона», конференции Creon Group, посвящённой рынкам различных металлов, подошла очередь золота.
Впервые за много десятилетий перед российской отраслью наиболее сложной задачей оказалась даже не добыча, а реализация металла. Ключевым стал вопрос не как добыть, а кому продать.
Впрочем, и производственные проблемы никуда не делись. Между тем российский драгоценный металл вполне может найти себе место на мировом рынке — золота в мире дефицит.
Открывая конференцию по золоту, основатель и глава Creon Group Фарес Кильзие заметил: «В мире происходит преодоление структурного дисбаланса мировой финансовой системы: выход из Казначейских бумаг США государств, пенсионных фондов и банков, которые в противном случае потеряют свои вложения — или через дефолт, или через преднамеренную девальвацию, или через форс-мажорное событие.
Слишком высоким оказался государственный долг США. Этот выход стимулирует рост мировых цен на золото как альтернативы. Хаотичные ограничения против РФ и других стран Евразии осложнили логистику и снизили доступность сырья для участников рынка прямых инвестиций, у которых нет иной альтернативы, кроме как перевкладываться в золото. В свою очередь это привело к росту цены драгметалла».
Будет или не будет дальше расти добыча металла в мире в ближайшие годы? Председатель Союза золотопромышленников России Сергей Кашуба допускает, что этого роста можно ждать: «Все понимают, что за пиком цены обычно следует спад. И пока он не начался, золотодобывающие компании мира постараются извлечь из благоприятной ценовой конъюнктуры максимум».
Один из вопросов, поднятых в ходе дискуссии, звучал так: Минфин РФ вдруг заговорил на фоне резко выросшего спроса на золото внутри страны о вывозе драгметалла физическими лицами, буквально в багаже — почему так происходит? Наши производители золота ищут различные каналы реализации. Впрочем, как предположила советник председателя Центробанка России Лариса Селютина, если в начале санкционного шквала на это могли смотреть сквозь пальцы, теперь данный канал будут закрывать: государство не может себе позволить терять в большом объёме налоговые поступления при импорте.
«Наши производители золота сегодня работают по принципу: «Мы убегаем, они догоняют». И эта игра в «догонялки» будет продолжаться довольно долго. До момента, когда Россия убедительно победит», — отметил в свою очередь председатель Союза золотопромышленников России Сергей Кашуба в ответ на вопрос «Про Металла» о том, будут ли продолжены начатые в последние годы эксперименты с экспортом не аффинированного золота, а сплава доре и концентрата.
Он полагает, что возможны любые пути, которые помогут преодолеть санкционные ограничения. Если ЦБ России вдруг сам решит вложиться в золото, увидев в нём «твёрдую валюту», — прекрасно. Не решится — компании будут отстраивать экспортные каналы, максимально диверсифицируя их.
В кулуарах говорили, что после возникших проблем с платежами через Дубай в качестве нового центра торговли с Россией начал проявляться Оман, потом будет что-то ещё... Кстати, большая часть официального золотого экспорта РФ в прошлом году шла через не сильно дружественную Швейцарию. Так что в интересах нашей страны выстроить новые торговые коридоры со странами дружественными.
Вместе с тем приходится с удовлетворением констатировать, что отечественная золотодобыча продемонстрировала серьёзную способность к адаптации и выносливость. «В 2021 году наши золотодобытчики по результатам работы вышли на первое место в мире. Жаль, что мы узнали об этом с опозданием, поскольку Китай по своей традиции собственные результаты золотодобычи опубликовал со значительным опозданием, — рассказал шеф-редактор издания «Золото и технологии» Михаил Лесков.
— В 2022 году было снижение, но минимальное, вопреки пессимистичным ожиданиям. Мы оказались на уверенном втором месте в мире по уровню добычи, но и возвращение на первое, я полагаю, не за горами. Отрасль продемонстрировала устойчивость, но не надо её испытывать без нужды, принимая не вполне продуманные решения, я к этому всех призываю», — отметил Лесков.
Михаил Лесков в своём выступлении дал краткую ретроспективу развития российской золотодобычи в последние тридцать лет. В этой истории был период активного сотрудничества с западными компаниями, которые вкладывались в наши месторождения, а потом выходили на IPO, привлекая средства. Но этот период завершился, причём исход начался далеко не два года назад, а гораздо раньше.
Жирную точку в этом поставили, когда продал свои российские активы Kinross Gold и другие ещё остававшиеся в РФ немногие западные фирмы. Этот период был по-своему полезен: наши золотодобытчики сумели познакомиться с передовыми на тот момент технологическими решениями. Многое из того, что предлагали специалисты Newmont или Barrick Gold и другие, наши компании потом осуществили сами. И отечественная золотодобывающая отрасль стала полностью независимой. Правда, и от внешнего биржевого финансирования тоже. Такая у независимости была цена.
Интересно об опыте использования новых финансовых инструментов рассказала на конференции заместитель генерального директора по экономике ПАО «Селигдар» Ольга Никитина. Напомним, эта компания, выросшая из старательской артели, в прошлом году выдала 8,3 тонны золота, а в стратегической перспективе к 2030 году намерена добывать все 20. В то же время её нынешний менеджмент испытывает значительный интерес к финтеху. Что это даёт?
Во-первых, компания активно берёт в банках золотые займы, которые завязаны на цену благородного металла. Во-вторых, первой в России организовала выпуск «золотых» облигаций с купонным доходом. Стоимость этих облигаций «Селигдара» также привязана к золоту, но торгуются они сейчас стабильно выше номинала.
Собственно говоря, не только в России, но и в мире такого до «Селигдара» никто не предлагал (за исключением нескольких стран — Турции, а потом Индии) ввести государственные «золотые» облигации. «Эти инструменты позволяют нам хеджировать риски и иметь гарантированный сбыт, а также привлекать необходимые инвестиции», — пояснила Ольга Никитина. По её словам, уже состоялось два выпуска «золотых» ценных бумаг, и сейчас компанией готовится третий.
Тем не менее даже куча денег сама по себе не превратится в готовое к отработке месторождение. Его ещё сначала нужно открыть. Из выступления Дарьи Корчагиной (институт ЦНИГРИ) становилось ясно, что в нераспределённом фонде по-настоящему крупных золоторудных месторождений всего несколько — их можно пересчитать по пальцам. Когда будет начата разработка Сухого Лога (будем надеяться, этот день настанет), что в нём останется вообще из объектов такого масштаба?
В то же время представитель консалтинговой компании «Яков и партнёры» Алексей Кобзев рассказал, что если пересчитать затраты в долларах, внезапно выяснится неожиданная вещь: десять лет назад в геологоразведку в России инвестировали ежегодно существенно больше средств, чем сейчас.
В рублях-то сейчас на ГРР тратится больше, только нужно учесть, как поменялся курс, да ещё вспомнить, какие до 2014 года были цены, например, на горюче-смазочные материалы и прочее. Выход в том, полагает Кобзев, чтобы с одной стороны наращивать вложения в геологоразведку, а с другой — повышать её эффективность, использовать современные цифровые возможности (ту же Big Data).
Можно сказать, что дискуссия на конференции шла на позитиве, и для позитива этого имелись объективные основания. Только нужно эти основания укреплять, помня: золото — это один из столпов здоровой экономики. А Россию им природа, к счастью, щедро одарила.
