Большие перспективы экспорта российского водорода сжимаются на фоне санкций. К тому же Европа и Китай заявляют о своих водородных проектах, что повышает конкуренцию. Минэнерго уже понизило прогноз по экспорту. Однако все решит цена, считают эксперты.
Автор: Виктория Алейникова
В прошлом году была утверждена Концепция развития водородной энергетики РФ и принята способствующая программа, в рамках которых потенциальные объемы экспорта водорода из России на мировой рынок к 2050 году должны составить от 15 до 50 млн тонн в год. Запуск первых коммерческих производств запланирован на 2025–2035 годы. К этому моменту объемы экспорта планировалось довести до 2 млн тонн (оптимистичная цель — 12 млн тонн). Однако, как писал “Ъ”, в начале июня 2022 года Минэнерго ухудшило прогноз по экспорту водорода к 2030 году в связи с началом операции на Украине с 2,2 до 1,4 млн тонн в год.
Цель концепции была довольно утопична, аналогичные программы были приняты большинством крупнейших экономик мира, в том числе Китаем и Германией, и во всех из них остается экспортная составляющая, отмечает заместитель директора — руководитель группы оценки рисков устойчивого развития АКРА Владимир Горчаков. «Основным рынком сбыта выглядел ЕС, где тот же "Газпром" мог бы перерабатывать поставляемый природный газ процессом пиролиза в "голубой" водород. Такие планы были у российской компании для возведения проектов на территории Германии на выходе "Северных потоков". В таком случае были бы решены трудности при транспортировке водорода на длинные дистанции»,— напоминает управляющий активами «БКС Мир инвестиций» Виталий Громадин.
Слишком много ограничений
Пока ситуация складывается не самым благоприятным образом для перспектив экспорта водорода из РФ, считает аналитик ФГ «Финам» Александр Ковалев. Первый фактор — ограничение со стороны предложения. По данным Федеральной таможенной службы (ФТС), в 2021 году отечественная экономика экспортировала лишь 56 тонн топлива, и при таких уровнях отметка в 1,4 млн тонн к 2030 году не выглядит достижимой, указывает аналитик. Во-вторых, низкая производственная база всегда отражается в относительно высокой стоимости конечной продукции, поскольку сказывается эффект масштаба, говорит он. Пока средняя цена российского водорода составляет $4,5 за кг, что сравнимо с нижней границей цен на «зеленый» водород ($4,5–7 за кг), который заметно выигрывает с точки зрения экологии и, как следствие, перспектив спроса на него.
Спрос на водород из России будет расти, если вырастут цены на альтернативные виды топлива, считает Артем Тузов, исполнительный директор департамента рынка капиталов ИК «ИВА Партнерс». «Энергетический кризис развивается, и прошлогодние рекордные цены на сжиженный газ в ЕС и в Азии уже кажутся крайне низкими. В этом году средняя цена на сжиженный газ как в ЕС, так и в Азии будет в 2–3 раза выше. На этом фоне дешевый водород из России найдет спрос. И цель в 1,4 млн тонн к 2030 году будет достигнута»,— считает господин Тузов. Стоит ожидать, что к 2025 году, когда предварительные инвестиции будут проведены, в водородные проекты РФ войдут инвесторы из Азии или Индии, добавляет он.
Владимир Чернов, аналитик Freedom Finance Global, также считает, что водородные планы вполне реалистичны, так как Китай остается открыт для сотрудничества с РФ. К 2030 году использование водорода в Китае может вырасти, что позволит России наращивать поставки. Правда, уход из России таких компаний, как Siemens, TotalEnergies, Uniper и Enel, заметно осложнят технологические возможности российских проектов. Но, по мнению господина Чернова, решение будет найдено. В середине августа в МГТУ им. Баумана представили новые отечественные технологические решения, которые включают установку сжижения водорода на криокулерах сверхмалой производительности, а также систему бездренажного жидкого водорода. Так что процесс импортозамещения технологий в энергетической отрасли в России идет быстрыми темпами, указывает господин Чернов.
А нужно ли Китаю?
На заседании рабочей группы по развитию водородной энергетики в РФ в феврале 2022 года прогнозировалось экспортировать водород до 2030 года в Южную Корею, Китай, Германию и Японию, но при этом отмечалось, что Россия сможет удовлетворить их спрос только на 23%. Также планировалось сотрудничать с Германией, ОАЭ и Японией в производстве водорода, но с обязательным условием локализации производства в России.
По словам господина Горчакова, значительная часть цифры в 1,4 млн тонн в год к 2030 году предполагает сохранение экспорта в Китай. Сам же Китай в 2022 году только увеличил свои планы по производству водорода и, скорее всего, выйдет на полное самообеспечение. Как следствие, остаются рынки ЕАЭС и возможный экспорт в приграничные районы Китая. «Высока вероятность, что проекты по производству "голубого" водорода будут реализовываться ближе к рынкам конечного потребления, Россия будет только поставлять природный газ по газопроводам (в тот же Китай)»,— рассуждает эксперт.
Потенциально главные импортеры водорода — развитые экономики из числа стран ЕС, Великобритании, Японии, США, Канады и ряда других стран, добавляет господин Ковалев. Но очевидно, что после 2022 года перспективы построения экспортно-импортных отношений с ними практически отсутствуют, а в области поставок нового топлива — тем более, считает он.
Что касается, развивающиеся дружественных стран, то, по словам господина Ковалева, пока они не имеют необходимости в водороде, и к 2035 году ситуация едва ли изменится в корне. «Остается Китай, но насколько стране будет нужен российский "серый" или "голубой" водород, большой вопрос. КНР уже сейчас фиксирует профицит топлива в 37% при производимых 33 млн тонн в год. Кроме того, Китай будет фокусироваться на "зеленом" водороде, массовое производство которого в России неосуществимо по причине низкой доли ВИЭ в энергобалансе. В связи с этим уровень экспорта водорода из России в 400–500 тыс. тонн к 2030 году, на наш взгляд, будет крайне позитивным результатом для отечественной экономики»,— резюмирует господин Ковалев.
По словам господина Чернова, главными бенефициарами запрета на экспорт российских энергоресурсов в страны ЕС сегодня являются Китай и Индия, так как покупают их у РФ с большим дисконтом (примерно в 30%) и перенаправляют на другие рынки сбыта. Аналогичная ситуация может произойти и с экспортом водорода, что не помешает Поднебесной увеличивать объемы собственного производства, считает эксперт. При этом в Китае будет увеличиваться потребление энергоресурсов, когда все волны пандемии закончатся, а локдауны будут сняты.
Для Китая вопрос снижения выбросов стоит остро, но наименее затратным и быстрым способом для начала выглядит замена угольной электрогенерации на газовую, считает Виталий Громадин. По его словам, в отдаленном будущем, когда Китай созреет для масштабного потребления чистого водорода, наиболее вероятным поставщиком здесь вновь выступит «Газпром», который может реализовать проекты производства водорода на территории Китая на выходе природного газа из «Силы Сибири». При этом отдельные российские проекты по производству и транспортировке «голубого» и «зеленого» водорода выглядят сейчас целесообразно, по крайней мере, для получения технологичного опыта, который поможет масштабировать процессы в случае усиления запроса на чистую энергетику в мире, считает господин Громадин.
Только по российским технологиям
Эксперты не исключают, что в текущих экономических условиях возможно сокращение инвестиций в российские проекты по производству водорода. В рамках концепции на создание производства водорода в России потребуется $21,1 млрд инвестиций (экспортная выручка оценивается в $12,8 млрд). Крупнейшие кластеры по производству водорода создаются на Сахалине (проект «Росатома» по транспортировке «голубого» водорода морем в Китай), в Якутии (проект Северо-Восточного альянса по транспортировке «голубого» водорода в Китай по железной дороге), на Ямале (проект НОВАТЭКа по экспорту «голубого» водорода морем в Германию), в Восточной Сибири (поставки En+ «зеленого» водорода в Китай по железной дороге) и на Северо-Запад (проекты «зеленого» водорода «Росатома», «Роснано», «H2 Чистая энергетика»).
«На наш взгляд сокращение инвестирования возможно в проекте "Ямал", так как экспорт "голубого" водорода морем в Германию нам в ближайшее время видится маловероятным»,— говорит господин Чернов. По его словам, уровень инвестиций соответствует амбициям проектов, но он может меняться — в зависимости от новых партнеров. Правда, теперь продать свою долю в проектах иностранные компании смогут только со специального разрешения российского правительства. По проектам, где есть иностранные партнеры и большая доля импортного оборудования,— есть высокая вероятность сдвига «вправо» или приостановки, добавляет господин Горчаков.
В условиях санкций данные проекты будут переработаны под производства водорода только по российским технологиям, считает господин Тузов. «Это потребует времени. Возможны задержки в строительстве на один-два года, но долгосрочный эффект от появления новой экспортной отрасли в РФ трудно переоценить. Пока на водородные технологии и сделки с ними санкции не накладывались, так что инвесторы могут осваивать капитал»,— считает господин Тузов.
