Германский бундестаг поддержал поправки в закон об энергетической безопасности (Ensig), которые позволят правительству страны продать акции российского концерна «Роснефть» в нефтеперерабатывающем заводе (НПЗ) в Шведте (федеральная земля Бранденбург) без юридической процедуры национализации активов этой компании. За соответствующий законопроект проголосовали в четверг, 20 апреля, 382 депутата, против — 272, воздержавшихся не было.
Самая масштабная экспроприация в истории
«Это — первый в истории случай такого масштабной экспроприации активов у иностранных собственников со стороны западного государства, — отмечает директор Центра политической информации Алексей Мухин. — Безусловно, российский бизнес уже подвергался экспроприациям, но не в таких масштабах. Можно, вспомнить, например, дочернюю компанию НОВАТЭКа, Novatek Green Energy в Польше.
Но в случае с «Роснефтью» речь идет о 15 млрд евро. Именно во столько оцениваются ее доли в немецких НПЗ. Правительство Германии знало, что по действующему межправительственному договору «Роснефти» полагается компенсация, соответствующая «реальной стоимости изъятого капиталовложения». Именно этот пункт Берлин и пытается обойти, пишет Эксперт.
«Роснефть» подала недавно судебный иск против продления Берлином срока опеки. Российская компания законно требовала компенсации финансовых потерь, которые она понесла в течение первых шести месяцев действия внешнего управления.
«Западные страны фактически начали конфисковать российские активы без всякого на то повода, — отмечает эксперт аналитического центра ИнфоТЭК Валерий Андрианов. — К примеру, ущерб только двух крупнейших российских компаний – «Роснефти» и «Газпрома» – от подобных изъятий составит не менее $22 млрд».
«Норма не имеет юридического статуса, но она всегда его предвестница. То, что признается нормой, в обязательном порядке кодифицируется на юридическом уровне, — утверждает доцент Финансового университета при правительстве Российской Федерации Леонид Крутаков.
В идеале политическое право базируется на общественной морали. Запад (в первую очередь США) сегодня де факто творит новое правовое пространство, создавая беспрецедентные (прошу прощения за парадоксальность) прецеденты.
Надо понимать, что речь сегодня идет не о плохих русских или плохой России. Речь о новой норме, новом правовом статусе, новом международном порядке. Запад решает задачу по восстановлению утраченной им собственной конкурентоспособности по отношению к развивающимся странам».
Разрушение рынка
«Роснефть» проверит соответствие закона конституционному, европейскому и международному праву, сообщила юридическая фирма Malmendier Legal, нанятая «Роснефтью».
«Так называемая передача активов - это не что иное, как экспроприация», — сказал агентству Reuters адвокат Бертран Мальмендье.
Другими акционерами НПЗ, который обеспечивает 90% топлива в столице Германии Берлине, являются крупнейшие нефтяные компании Shell с долей 37,5% и Eni с 8,33%.
«Роснефть» подала судебный иск против продления Берлином срока доверительного управления и потребовала компенсации финансовых потерь, которые она понесла в течение первых шести месяцев действия постановления.
«Неприкосновенность частной собственности, обязательность контрактов, правовая защита сделок и договоров, приоритет права – эти «правила», ранее соблюдавшиеся всеми участниками международного рынка, больше не действуют, — отмечает эксперт международной аналитической площадки The Columnist Карл Риттер. — Все "правила" устанавливают и меняют США в своих интересах. К сожалению, институт права на неприкосновенность частной собственности, усердно выстраиваемый Западом, оказался полностью разрушенным.
Изъятие НПЗ в Шведте демонстрирует, что собственность любой иностранной компании, которая не относится к ЕС и G7, может быть изъята в Германии по политическим мотивам и при полном нарушении закона. И все это еще в условиях тотальной цензуры. Характерный факт: в статье агентства Рейтер о сегодняшнем голосовании в бундестаге вначале было приведено соотношение: 382 — за; 272 — против, а затем невыгодные Вашингтону цифры были на время удалены из текста».
“Немецкий бизнес, — продолжает Риттер. — с отчаянием наблюдает за крушением основ рынка. Но Берлин давно уже потерял субъектность и не способен противостоять главному мировому регулятору, который заинтересован в полном переформатировании экономических основ. Более того, невиданный и стремительно нарастающий энергетический кризис вынуждает немцев переносить производство в Соединенные Штаты. Еще одним болезненным ударом могут стать ответные меры России в ответ на беззастенчивую экспроприацию ее крупных и стратегически значимых активов за рубежом».
Ответ России
«Пока Россия дает сдержанный ответ на экономическую агрессию Запада, — отмечает заместитель председателя Комитета по экономической политике Михаил Делягин. — Подлинный погром российских активов странами «коллективного Запада» в прямое нарушение всех норм международного права встретил со стороны России крайне ограниченный ответ, заключающийся в том числе в создании своего рода «гарантийного фонда» активов корпораций из «недружественных» государств, прекративших работу в нашей стране. Отказ от ограничения бегства капитала из России привел к тому, что чистый вывод капитала составил 217 млрд.долл., почти в полтора раза превысив рекорд 2014 года (152 млрд.долл.).
Деофшоризация саботируется, сводясь к решению мелких корпоративных проблем, а самоочевидное использование офшоров для уклонения от налогов и вывода капитала официально отрицается.
На этом фоне расширяется практика разрешения продажи иностранными корпорациями своих активов в России (в том числе по, вероятно, завышенным ценам) с выводом капиталов на Запад, что оборачивается сокращением «гарантийного фонда», дискредитацией самой его идеи и ростом неверия в способность и желание российского государства защищать российский бизнес от агрессии Запада».
«Отсутствие ответных мер России со времен «дела Магницкого» поощряет агрессию Запада, уже создающего нормативную базу конфискации российских активов, — резюмирует эксперт. — Думаю, в случае с активами Роснефти необходимо вводить ответные меры, чтобы защитить российские инвестиции».
«Как Россия реагировала до сих пор на, мягко говоря, недружественные шаги, которые ведут к изъятию активов? — задается вопросом Валерий Андрианов. — Безусловно, определенные действия предпринимаются – 5 августа 2022 года был подписал Указ Президента РФ №520 «О применении специальных экономических мер в финансовой и топливно—энергетической сферах в связи с недружественными действиями некоторых иностранных государств и международных организаций».
Целями этого Указа стали предотвращение бесконтрольного вывода средств иностранных инвесторов из страны, а также формирование компенсационного фонда, с помощью которого можно было бы дать зеркальный ответ на незаконную экспроприацию российских активов за рубежом. Кроме того, данный документ был призван способствовать деофшоризации отечественной экономики, то есть переводу крупнейших активов под российскую юрисдикцию.
Но оказалось ли это противодействие равным по силе действию наших западных «партнёров»? Увы, нет. Во многом вопреки духу президентского указа правительственная комиссия достаточно щедро раздает разрешения на покупку российскими компаниями иностранного бизнеса с последующим выводом денег из страны.
«Так, было достигнуто соглашение по выкупу активов германской компании Henkel. Shell получила разрешение продать долю в проекте «Сахалин—2» и вывести деньги. Судя по всему, этот процесс будет продолжаться», – отмечают в связи с этим аналитики Сбера. По оценкам экспертов, сейчас на рассмотрении правительственной комиссии находятся сделки суммарным объемом свыше $20 млрд».
Правовой беспредел
«Сентябрьское решение ФРГ по изъятию у “Роснефти” НПЗ в городе Шведт базируется на тезисе, что европейские банки и другие контрагенты отказывались работать с этим предприятием. Однако такая логика не выдерживает критики – Берлин мог предоставить ему кредит, как это было ранее сделано с SEFE – так теперь называется отобранная у “Газпрома” дочерняя компания Gazprom Germania», – утверждает руководитель Центра германских исследований Института Европы РАН Владислав Белов.
Деятельность «Роснефти» на рынке ФРГ полностью соответствовала требованиям энергетической политики страны. Компания даже планировала производить «зеленый» водород и вписала энергетический переход в свою стратегию.
«Берлин изъял НПЗ под давлением Польши, которая заявила, что не будет гарантировать поставку в Шведт нефти из терминала в Гданьске. Законность этого изъятия формальна, действия Берлина были противоправны», – заключает Белов.
Таким образом, ФРГ полностью теряет самостоятельность в вопросе поставок сырья и попадает в зависимость от Польши, которая осуществляет агрессивную экспансию и фактически становится регулятором на восточнонемецком рынке.
Польский реванш
«Утрата субъектности — характерная черта современной Германии, — отмечает эксперт Института Фридмана Алессандро Бертольди. — Мир привык видеть в ФРГ экономического лидера ЕС, который является локомотивом для других членов Союза. Сейчас образ рушится, когда Берлин с бессилием взирает на то, как мировой гегемон устраивает взрывы "Северных потоков" и развязывает войну, чтобы навязать немцам свой СПГ, в шесть раз превосходящий по цене российский трубопроводный газ. Но одно дело отказаться от субъектности в пользу гегемона и совсем другое, когда свою волю немцам навязывает восточноевропейское государство, на которое они традиционно привыкли смотреть свысока.
Более того, Польша, которая через всю свою историю пронесла комплекс униженной и насильно разделенной нации, вдруг с легкой руки Вашингтона устраивает настоящий реванш и примеряет на себя роль наместника США в континентальной Европе. Варшава беззастенчиво отсекает Германию от реальных поставок нефти. Самое унизительное, что нынешнее малокомпетентное руководство Германии даже не отдает себе отчет, в том что происходит и радостно дарит ключи от своего рынка Польше. Дело не только в растущей логистической зависимости от портовых мощностей этой страны. Дело также в возросших аппетитах польского нефтегаза. Стремительно монополизирующегося польского нефтегаза».
Известно, что в августе 2022 года было завершено слияние PKN Orlen и Lotos. Осенью того же года было одобрено поглощение той же Orlen польской государственной нефтегазовой компании PGNiG. По словам главы компании Дэниэла Обайтека (Daniel Obajtek), в результате сделки PKN Orlen укрепила свои позиции в качестве крупнейшей компании Центральной и Восточной Европы с выручкой более 80 млрд долл. в год (до череды слияний в 2021 году этот показатель составлял около 33 млрд долл.).
После завершения монополизации нефтегазовой отрасли в Польше PKN Orlen, пытается подмять под себя восточнонемецкий рынок, на котором ранее на конкурентной основе работали ведущие мейджоры, такие как Shell, Eni и bp.
«По словам ряда источников, Orlen продолжает интересоваться покупкой у правительства Германии нефтеперерабатывающих мощностей, изъятых у «Роснефти», — продолжает Бертольди. — По всей видимости, под крики про опасность сотрудничества с Москвой, Берлин начал работать в интересах Варшавы. Немецкое правительство не только создаёт опасный прецедент, который снизит инвестиционную привлекательность ФРГ, но и подрывает энергобезопасность страны.
А ведь главным предлогом для травли и экспроприации активов российской компании стали как раз соображения энергетической безопасности».
Немецкий бизнес «Роснефти»
«Роснефть» на протяжении всех лет сотрудничества выступала в качестве надёжного партнёра и добросовестного участника немецкого рынка, — утверждает Валерий Андрианов. — В самые сложные годы «Роснефть» старалась выстраивать цивилизованные отношения на немецком рынке, вкладывая деньги в активы, модернизируя их. Инвестиции не прекращались и в период кризисов, когда маржинальность нефтепереработки становилась отрицательной. Напомним, что с 2009 г. из порядка 100 НПЗ, работавших в Европе, было закрыто или существенно трансформировано 26 крупных заводов.
«Роснефть» никогда не настаивала на переработке только своей нефти, легко переключаясь на сырьё других производителей, если того требовали обстоятельства. В качестве примера можно привести ситуацию с прокачкой по нефтепроводу «Дружба» загрязнённого сырья, которое нельзя было использовать на НПЗ. Раз условия эмбарго на российскую нефть потребовали бы переключиться на сырьё других поставщиков, компания готова была это сделать.
«Роснефть» по максимуму загружала мощности завода: так, например, в 2021 г. загрузка немецких заводов компании составляла 86%, в то время как средний показатель по Германии, по данным bp Statistical Review of World Energy, не превышал 80%. Компания вкладывалась в зеленые проекты, такие как производство биотоплива, модернизацию заводов и социальные программы, исправно платила налоги».
Правительство ФРГ как угроза энергетической безопасности
Эксперты отмечают, что с того момента как было введено внешнее управление в отношении активов «Роснефти» в Германии ситуация на немецком рынке резко ухудшилась. «Стране приходится биться в поисках альтернативных поставщиков нефти и выстраивать новую логистику, — отмечает Леонид Крутаков. — У Федерального сетевого агентства и правительства ФРГ это получается заметно хуже, чем могло бы получиться у профессиональной компании, которая давно и очень плодотворно работала на рынке Восточной Германии.
Возьмём для примера всего один из трёх НПЗ, долю в которых отобрало у «Роснефти» немецкое правительство, – PCK Raffinerie (Шведт). Предприятию необходимо 11,6 млн т чёрного золота в год. Где теперь взять эти объёмы? Порт Росток в лучшем случае способен удовлетворить лишь половину этого объёма.
Договорённости о трубопроводных поставках из Казахстана, на которые рассчитывал Берлин, опоздали на три месяца. Притом «Казтрансойл» намеревается с конца февраля по конец текущего года поставить в ФРГ лишь 1,2 млн т. Россия в прошлом году поставила в Германию по трубопроводной системе «Дружба» 15,1 млн т. Причем речь идет только о сложностях в организации поставок на одном из трёх заводов. А проблемы образовались у всех трёх предприятий».
«Напомним, что доля Rosneft Deutschland – это 12% немецких нефтеперерабатывающих мощностей, — резюмирует Алексей Мухин. — И кто же, позвольте спросить, ставит под угрозу надёжность снабжения немецкого рынка нефтепродуктами? Получается, что реальную угрозу энергетической безопасности Германии представляет регулятор, некомпетентность собственного правительства».
