Доля нефтегазовых доходов упала с 39,3% в 2019-м до 28% в кризисном ушедшем году — такие данные представила Счетная палата в отчете о ходе исполнения федерального бюджета на 2020 год. Опрошенные эксперты рассказали, почему это случилось, как следует оценивать это явление и сохранится ли тренд в будущем.
Счетная палата РФ обнародовала аналитическую записку по исполнению бюджета. Согласно документу, доля нефтегазовых доходов в 2020 году снизилась по сравнению с предыдущим годом. При этом доля иных доходов выросла пропорционально — с 60,7% в 2019 году до 72% в 2020-м. В денежном выражении прирост за год составил 417,1 млрд рублей. Всего федеральный бюджет пополнился на 18722,2 млрд рублей, что ниже прогноза на 9,1%.
«Известия» обратились к экспертам-финансистам, чтобы выяснить: 28% нефтегазовых доходов в общем объеме бюджета — мало это или много? И каков вероятный прогноз о влиянии тренда на исполнение бюджета?
Уникальная ситуация
Резкое снижение доходов от продажи нефти — прямое следствие кризиса на мировом рынке нефти вследствие пандемии и локдаунов, полагает Ольга Беленькая, руководитель отдела макроэкономического анализа ГК «Финам».
«Сократилась не только доля нефтегазовых доходов, но и сам объем полученных денег — более чем на 30%. Это произошло из-за падения средней цены барреля Urals с $63,9 до $41,4. Другой значимый фактор — решение ОПЕК+ по сокращению добычи. Из-за договоренностей добыча нефти и газа упала на 10%. Негативный эффект для нефтегазовых доходов в рублях был отчасти компенсирован ослаблением курса рубля к доллару, однако бессмысленно спорить, что события на нефтяном рынке в 2020 году из ряда вон не только для России, но в целом для мира».
По мнению эксперта, в бюджет на 2021 год заложена среднегодовая цена барреля нефти $45,3. «Судя по складывающимся рыночным условиям, объемы нефтегазовых доходов могут быть существенно выше прогнозных», — резюмирует Беленькая.
Главные факторы, которые привели к сложившейся ситуации, — снижение мировых цен на нефть и газ, а также ограничение добычи, согласен с Ольгой Беленькой Марсель Салихов, директор Центра экономической экспертизы НИУ ВШЭ. Однако в краткосрочной перспективе эксперт прогнозирует постепенное снижение доли нефтегазовых доходов.
«Во-первых, в России не ожидается серьезного роста добычи и экспорта углеводородов по сравнению с текущими потенциальными уровнями. Во-вторых, из-за того, что добыча смещается в сторону новых, более сложных месторождений. Там, как правило, действуют более привлекательные налоговые условия. Это приведет к тому, что эффективный уровень налогообложения нефтегазового сектора снизится», — заключает Салихов.
Дьявол — в деталях
Нефтегазовые доходы бывают разные и оценку можно делать, только проанализировав «базу» и «надстройку», считает Дарья Козлова, директор практики «Госрегулирование ТЭК» Vygon Consulting.
«В соответствии с Бюджетным кодексом, есть базовые нефтегазовые доходы, исходя из которых формируется расходная часть бюджета. Это порядка 30% от планируемого объема трат. Базовые нефтегазовые доходы рассчитываются на основании базовой цены отсечения Urals, которая в 2020 году была на уровне $42,5 за баррель. Дополнительные поступления при более высоких котировках направляются в ФНБ для пополнения резервов», — полагает она.
По подсчетам Vygon Consulting, несмотря на прошлогоднее падение цен на нефть на 60% относительно 2019 года, бюджет был обеспечен нефтегазовыми доходами почти полностью, поскольку реальная средняя стоимость барреля составила $41,7, то есть немного ниже заложенной в бюджет. «Такое консервативное планирование позволило России пережить кризисный год с наименьшими потерями относительно других стран, доходы которых зависят от цен на энергоносители. Однако роль нефтегазовой отрасли как бюджетообразующей по-прежнему сохраняется», — заключает эксперт.
Позитивный сигнал
Тенденция снижения доли нефтегазовых доходов положительная, считает управляющий партнер аналитического агентства WMT Consult Екатерина Косарева. «Сейчас речь идет о постепенной победе над сырьевой зависимостью. Конкретно в 2020 году это прямое следствие пандемии и рухнувшей стоимости барреля нефти. Но важно само направление и осознание того, что нельзя в планировании жизни страны полагаться только на нефть», — полагает она.
Эксперт настаивает на том, что необходимо диверсифицировать варианты пополнения бюджета. При этом необязательно терять ведущих позиций в мировой энергетике. «Производить и продавать на экспорт можно не только нефть. Есть серьезные проекты по СПГ, ВИЭ, водороду. Кстати, ожидаем от Минэнерго внятной, проработанной концепции по развитию водородной энергетики до 2024 года».
Что касается ненефтегазовых доходов, Екатерина Косарева напомнила о ряде крупных сделок по продаже золота, чьи котировки резко выросли. «Увеличившийся экспорт золота помог бюджету компенсировать часть потерь по нефтяным контрактам по цене ниже заложенной в бюджете».
Вернется на круги своя
В 2021 году показатель по нефтегазовым доходам будет выравниваться, полагает Анна Бодрова, старший аналитик ИАЦ «Альпари». «Снижение доли нефтегазовых доходов в 2020 году в России вполне объяснимо заметным сокращением экспорта энергоносителей на фоне глобальной пандемии и, как следствие, меньшего спроса на топливо, а также на фоне волатильности цен на сырье. В апреле прошлого года, напомню, биржевые котировки на нефть уходили в отрицательную зону».
Тем не менее эксперт считает, что российская экономика не перестроится, несмотря на шанс, который предоставил 2020-й. «Структура российской экономики всё-таки остается сырьевой. Это не хорошо и не плохо, это реальность: страна в очередной раз не воспользовалась шансом на изменение экономической структуры и возвращается к тем же точкам опоры, что подводили неоднократно».
Вместе с тем эксперт признает успехи несырьевого направления. «Для бюджета выгодно развивать несырьевой экспорт. Самые перспективные — сельское хозяйство, фармацевтика, высокие технологии», — отмечает Бодрова.
